Вот препятствие – может блокировать другие фигуры, но не может их брать. Вот имитатор.
– А он что делает?
– Когда любая фигура двигается, имитатор обязан продвинуться на то же количество клеток параллельно. Боюсь, это непросто объяснить на словах, если вы не знакомы с основами теории шахмат.
– Ну, как я понял, это те же шахматы, только с другими правилами.
– Вариативными правилами, – поправил Вуд, и Дюбро навострил уши. – Вы можете изобретать собственные фигуры и назначать им произвольные способности. Создавать собственные доски. Устанавливать особые правила.
– Например?
– Предположим, – Вуд выставил на доску несколько фигур, – в этой игре каждый последующий ход черных должен быть короче предыдущего. Получается игра с одним особым правилом.
Дюбро изучил доску:
– Подождите. Разве это не подразумевает особую расстановку фигур?
– Из вас может выйти неплохой игрок, – довольно улыбнулся Вуд. – Да, такое правило автоматически подразумевает, что самый длинный ход должен быть доступен черным сначала. Вот, например, другое правило: черные должны помочь белым поставить мат в два хода. О, есть множество задач: нестандартные рокировки, прыжки через верблюда, хождение по кругу в центре доски, шахматы без шаха, доска-цилиндр… Вариантов несчетное количество. Можно даже играть с воображаемыми фигурами. Возможности безграничны.
– А у человека, обученного играть в классические шахматы, не возникнет проблем с произвольными правилами и способностями фигур?
– С тысяча девятьсот тридцатых идет, можно сказать, небольшая война, – ответил Вуд. – Некоторые ортодоксальные игроки называют сказочные шахматы неприемлемой низкосортной поделкой. Но в них играет достаточно людей, чтобы время от времени проводить турниры.
Истинно гибкий ум… не ограниченный общепринятыми величинами… Человек, устанавливающий свои правила игры.
Джекпот!
Скрестив пальцы на удачу, Дюбро открыл папку.
Через три часа Илай Вуд сдвинул очки на лоб и отложил изогнутую курительную трубку.
– Потрясающе! – произнес он. – Это самое невероятное, что я видел в жизни.
– Это возможно? Вы признаете…
– Я всю жизнь занимаюсь тем, что признаю вещи, которые другие считают нелепыми. Я повидал много странного. – Вуд не объяснил, чего именно. – Ваше уравнение основано на переменных истинах.
– Для меня это темный лес. Но… да, на нескольких сочетаниях истин.
– Точно. Несколько сочетаний. – Вуд забыл, куда подевал очки, но быстро вспомнил и опустил их на глаза, после чего уставился на Дюбро сквозь стекла. – Если существуют взаимоисключающие истины, это значит, что они не взаимоисключающие… за исключением тех случаев, – спокойно добавил он, – когда все-таки взаимоисключающие. Такое тоже возможно. Это как сказочные шахматы, но применительно к макрокосму.
– Если я правильно помню, часть уравнения подразумевает, что тело в состоянии свободного падения движется со скоростью пятьсот футов в секунду. Затем оно движется уже со скоростью девять дюймов в секунду.
– Каждый ход черных короче предыдущего, не забыли? Я бы сказал, что и в этом уравнении действует то же правило.
– Но оно предполагает определенную расстановку фигур.
– Что будет константой. Пока я не знаю, что это, нужно изучить внимательнее.
– То есть силу притяжения можно нейтрализовать…
– На обычной доске некоторые варианты невозможны. Нужно создать доску, позволяющую играть с правилом «без гравитации», и тогда все получится.
Макрокосмическая доска, и одним из правил будет то, что Земля не вращается вокруг Солнца. В рамках этой доски она действительно не сможет вращаться.
И все-таки она не вертится. Галилей ошибался.
– У вас получится решить уравнение?
– Попробую. Задача крайне увлекательная.
Они еще немного побеседовали, и Дюбро остался удовлетворен. Он ушел, заручившись обещанием Вуда всерьез заняться уравнением. Однако уже в дверях засомневался.
– Вас действительно не беспокоит мысль о переменных истинах?
– Дружище, – доброжелательно ответил математик, – в нашем-то мире? – Он усмехнулся, поклонился и задвинул дверную панель.
Дюбро отправился в Нижний Чикаго.
Глава 10
На видеофоне были записаны два вызова. Дюбро решил их прослушать. Звонок от военного министра наверняка был важнее, но он отдал приоритет Неле Кэмерон.
«Бен, я звонила Сету, но его нет на месте. Беспокоюсь за Боба. Он полетел в Нью-Йорк к доктору Филдингу. Наверняка это из-за работы. Позвони мне, если будет что рассказать, хорошо? Спасибо».
Доктор Филдинг. Психиатр. Дюбро знал его. Гм…
Военный министр сообщил, что была допущена непростительная ошибка. Доктора Эмиля Пастора обнаружили, когда он покидал Нижний Денвер. Его удалось ранить, но не убить.
В результате бесследно исчез целый отряд, а Пастора и след простыл. Далеко уйти он не мог. Календер распорядился усилить бдительность. Пастор должен быть ликвидирован без промедления.
Предложения?
Предложений у Дюбро не было. Календер не справился с заданием, и теперь могло случиться что угодно.
Дюбро отправил ответные сообщения и помчался в Нижний Манхэттен. Звонить доктору Филдингу не стоило, лучше, если Кэмерон успеет уйти до прибытия Дюбро. Тогда будет проще добыть у психиатра ценную информацию.
С шефом определенно было что-то не так.
Летя на юго-восток, Дюбро подумал об Илае Вуде. Удастся ли математику решить уравнение? Человеку, имеющему дело с переменными правилами сказочных шахмат? Сам факт, что Вуд увлекался сказочными шахматами, говорил о гибкости его ума. Дюбро вспомнил, что и Пастор сочинял собственные нетрадиционные истории для «Волшебной страны». Почему же военное министерство до сих пор не дало уравнение Вуду?
Ответ лежал на поверхности. К решению уравнения допускались только самые известные ученые. Вуд вполне компетентен, но он не гений, и для армейской верхушки этого недостаточно. Вдобавок его работа не предусматривает регулярных банкетов с большими шишками.
Что, если математик тоже сойдет с ума?
Не нужно думать, что все зависит от его успеха. Наверняка где-то есть еще ученые, играющие в сказочные шахматы или нечто подобное.
Вертолет летел к ближайшим Вратам в Нижний Манхэттен. Дюбро вызвал на разговор воображаемого Сета.
«С шефом какая-то беда».
«Он что, догадался, что мы водим его за нос?»
«Не знаю. Жаль, что ты умер. Знать бы мне наверняка, как лучше поступить…»
«Ты отдал уравнение Илаю Вуду. Уже неплохо. Что касается шефа, он хоть и штатский директор Департамента психометрии, но в голове у него туман. А ты психотехник. Делай свою работу».
«Постараюсь. Но я, похоже, гонюсь даже не за двумя, а сразу за шестью зайцами…»
«Один лишь Бог сходил во тьму… пронзило бок лишь одному… копье сурового солдата!»[85]
Откуда эти строки? Из стихотворения какого-то древнего поэта, вспомнить бы, как его звали.
Меня хотели убить. Они хотели убить своего бога!
Он действовал по наитию. Самосохранение было ответной реакцией организма. Не успело плечо вспыхнуть болью, как он применил силу. Они исчезли.
Теперь левая рука висела плетью. Боль головокружительным ритмом отзывалась в голове и теле. Он не останавливался. Звезды смотрели на него, холодные
